ИЗ ПЕРЕПИСКИ К.МАРКСА и Ф,ЭНГЕЛЬСА
в мае 1853 г.
Энгельс - Марксу
... Вчера я прочел книгу об арабских надписях, о которой я тебе говорил*. Она не лишена интереса, хотя и противно, что в каждой строке проглядывает поп и защитник библии. Своим величайшим триумфом автор считает то, что ему удалось обнаружить несколько ошибок Гиббона в древней географии, откуда он делает вывод, что и теология Гиббона тоже никуда не годится. Книга называется «Историческая география Аравии, составленная его преподобием Чарлзом Форстером». Наиболее интересные выводы из нее следующие:
1. Приводимая в Книге бытия генеалогия, выдаваемая за генеалогию Ноя, Авраама и т. д., является довольно исчерпывающим перечислением бедуинских племен того времени по степени родства их наречий и т. д. До настоящего времени бедуинские племена называют себя, как известно, Бени Салед, Бени Юсуф и т. д., т. е. сыновья такого-то и такого-то. Подобные названия, происходящие из древнепатриархального уклада, приводят в конце концов к такого рода генеалогии. Перечисление родов в Книге бытия подтверждается в большей или меньшей степени древними географами, а новейшие путешественники свидетельствуют, что эти старинные имена, хотя и измененные в соответствии с местными диалектами, продолжают по большей части существовать и теперь. Из этого вытекает, что сами евреи являются таким же мелким бедуинским племенем, как и все остальные, но пришли в столкновение с другими бедуинами в силу местных условий, земледелия и т. д.
2. По поводу великого арабского нашествия, о котором мы говорили раньше, выясняется, что бедуины, подобно монголам, предпринимали периодические нашествия, что Ассирийское и Вавилонское царства были основаны бедуинскими племенами на том же самом месте, где впоследствии возник Багдадский халифат.
Основатели Вавилонского царства, халдеи, продолжают еще и теперь существовать в той же местности под тем же самым именем Бени Халед. Быстрое возникновение громадных городов Ниневии и Вавилона происходило точно так же, как и создание, всего лишь триста лет тому назад, таких же гигантских городов Агры, Дели, Л агора, Муттана в Ост-Индии в результате вторжения афганских или татарских племен. Таким образом, магометанское нашествие в значительной степени утрачивает характер чего-то особенного.
3. Там, где арабы жили оседло, на юго-западе, — они были, видимо, таким же цивилизованным народом, как египтяне, ассирийцы и т. д.; это доказывают их постройки. Это также многое объясняет в магометанском нашествии. Что же касается религиозного надувательства, то из древних южноарабских надписей, в которых все еще преобладает старинная, национально-арабская традиция монотеизма (как у американских индейцев), причем еврейский монотеизм является лишь небольшой частицей ее, — из этих старинных надписей явствует, что религиозная революция Магомета, как и всякое религиозное движение, была, невидимому, формально реакцией, мнимым возвратом к старому, к простому.
Теперь мне совершенно ясно, что еврейское так называемое священное писание есть не что иное, как запись древнеарабских религиозных и родовых традиций, видоизмененных благодаря раннему отделению евреев от своих — родственных по племени, но оставшихся кочевыми, — соседей. То обстоятельство, что Палестина с арабской стороны окружена пустыней, страной бедуинов, объясняет самостоятельность изложения. Но древне-арабские надписи, традиции и коран63, а также и та легкость, с которой распутываются все родословные и т. д., — все это доказывает, что основное содержание было арабским или вернее общесемитическим, это так же, как у нас с Эддой и немецкими сказаниями о героях.
Твой Ф. Э.
около 24 мая 1853 г.
Маркс - Энгельсу
2 июня 1853 г .
... Твое письмо о евреях и арабах я прочел с большим интересом. Между прочим: 1) У всех восточных племен можно проследить с самого начала истории общее соотношение между оседлостью одной части их и продолжающимся кочевничеством другой части. 2) Во времена Магомета торговый путь из Европы в Азию сильно изменился, и города Аравии, принимавшие ранее большое участие в торговле с Индией и т. д. находились в торговом отношении в упадке; это, конечно, также дало толчок. 3) Что же касается религии, то этот вопрос можно свести к общему вопросу, на который легко ответить: почему история Востока принимает вид истории религий?
По вопросу об образовании восточных городов нет ничего более блестящего, наглядного и яркого, чем книга старого Франсуа Бернье (он девять лет был врачом у Аурангзеба): «Путешествия, содержащие описание владений Великого Могола и т. д.». Он также очень хорошо описывает состояние военного дела, организацию снабжения продовольствием этих громадных армий и т. д. Он говорит об этом между прочим:
«Главное ядро составляет кавалерия, пехота не так многочисленна, как говорят, если не смешивать с настоящими воинами всех тех слуг и торговцев, которые следуют за армией. Если же считать всех, то, пожалуй, правильно насчитывать двести и триста тысяч в одной только армии, двигающейся за государем; иногда в ней бывает и больше людей, например, в тех случаях, когда рассчитывают, что государь надолго покидает столицу. Все это, однако, не удивит того, кому знакомо невероятное множество палаток, кухонь, одежды, всякого скарба и часто даже женщин, а следовательно, и слонов, верблюдов, быков, лошадей, носильщиков, поставщиков фуража и продовольствия, торговцев всякого сорта и слуг, которые тянутся за этими армиями; все это не покажется странным тем, кто знаком с положением и своеобразным управлением страны, кому известно, что государь является единственным собственником всех земель в государстве, откуда неизбежно вытекает, что целые столицы, как Дели или Агра, живут почти исключительно за счет войска и поэтому вынуждены следовать за государем, когда тот отправляется на некоторое время в поход. Города эти отнюдь но похожи на Париж, в сущности говоря, это военные лагери, только несколько более благоустроенные и удобнее расположенные, чем лагери, разбитые в открытом поле».
По поводу похода Великого Могола в Кашмир с армией в 400000 человек и т. д. он говорит следующее:
«Трудно попять, как может пропитаться в походе такая огромная армия, такое громадное количество людей и животных. Чтобы понять это, достаточно представить себе, что индийцы, как оно и есть на самом деле, очень умеренны и непритязательны в пище и что из всей этой огромной массы всадников едва ли десятая или даже двадцатая часть ест в походе мясо. Они довольствуются своим кичери — смесью вареного риса с овощами, политого топленым маслом. Далее надо иметь в виду, что верблюды очень выносливы в работе и легко переносят голод и жажду; им надо немного пищи и едят они все, что угодно. На стоянках погонщики верблюдов пускают их пастись поблизости, и они едят там все, что найдут. Кроме того, купцы, которые содержат лавки в Дели, обязаны содержать их также и в походе, точно так же и мелкие торговцы и т. д... Наконец, что касается фуража, то все эти бедняки разбредаются по окружающим деревням, чтобы купить там что-нибудь и заработать на этом. Самое обычное и основное их занятие состоит в том, что они чем-то вроде скребка собирают чахлую траву с целых полей, обмывают или отряхивают ее и приносят затем на продажу в армию...»
Бернье совершенно правильно разглядел, что в основе всех восточных порядков (он имеет в виду Турцию, Персию, Индостан) лежит отсутствие частной собственности на землю. Вот настоящий ключ даже к восточному небу...
Энгельс - Марксу
6 июня 1853 г .
... Отсутствие земельной собственности действительно является ключом к пониманию всего Востока. В этом основа всей политической и религиозной истории. Но почему восточные народы не пришли к собственности на землю, даже к феодальной собственности? Мне кажется, что это объясняется главным образом климатом и характером почвы, в особенности же великой полосой пустынь, которая тянется от Сахары через Аравию, Персию, Индию и Татарию вплоть до самых высоких азиатских горных массивов. Первое условие земледелия здесь — это искусственное орошение, а оно является делом либо общин, либо провинций, либо центрального правительства. Правительства на Востоке всегда имели только три ведомства: финансы (грабеж внутри страны), война (грабеж внутри страны и грабен? чужих стран) и общественные работы (забота о воспроизводстве). Британское правительство в Индии организовало № 1 и № 2, придав им более филистерский вид, а № 3 совсем забросило, в результате чего индийское земледелие гибнет. Свободная конкуренция там совершенно оскандалилась. Плодородие земли достигалось искусственным способом, и оно немедленно исчезало, когда оросительная система приходила в упадок; этим объясняется тот непонятный иначе факт, что целые области, прежде прекрасно обработанные, теперь заброшены и пустынны (Пальмира, Петра, развалины в Йемене и ряд местностей в Египте, Персии и Индостане). Этим объясняется и тот факт, что достаточно бывало одной опустошительной войны, чтобы обезлюдить страну и уничтожить ее цивилизацию на сотни лет. К этому же разряду явлений относится, по моему мнению, и уничтожение южноарабской торговли в эпоху, предшествующую Магомету, которое ты совершенно справедливо считаешь одним из важнейших моментов магометанской революции. Я недостаточно хорошо
знаком с историей торговли шести первых столетий христианской эры, чтобы быть в состоянии судить, насколько именно общемировые материальные условия заставили предпочесть торговый путь через Персию к Черному морю и через Персидский залив в Сирию и Малую Азию торговому пути через Красное море. Но во всяком случае немалую роль играло то, что в упорядоченном персидском царстве Сассанидов караваны ходили сравнительно безопасно, в то время как Йемен с 200 до 600 года почти постоянно находился в порабощении у абиссинцев, которые завоевывали и грабили страну. Города южной Аравии, еще цветущие во времена римлян, в VII веке представляли собой пустынные груды развалин. Соседние бедуины за эти 500 лет создали чисто мифические, сказочные легенды об их происхождении (см. коран и арабского историка Новаири), а алфавит, которым были сделаны надписи в этих городах, был почти совершенно неизвестен, хотя другого алфавита не было, так что фактически всякая письменность была забыта. Подобные явления дают повод заключить, что наряду с упадком, вызванным общими торговыми условиями, произошло и прямое насильственное разрушение, которое можно объяснить только вторжением эфиопов. Изгнание абиссинцев произошло за 40 лет до Магомета; это было первым актом пробуждающегося арабского национального чувства, которое еще более возбуждалось нашествиями с севера персов, доходивших почти до Мекки. К изучению истории самого Магомета я приступлю только на днях. Пока что мне представляется, что эта история носит характер бедуинской реакции против оседлых, но все больше опускающихся городских феллахов, которые и в религиозном отношении находились тогда в состоянии распада и смешивали остатки культа природы с разлагающимся иудейством и христианством.
Отрывки из старого Бернье действительно прекрасны. Как приятно снова прочесть что-нибудь, написанное старым, трезвым, здравомыслящим французом, который всегда попадает в самую точку, не подавая и вида, что он это замечает...
